Наш герой в детстве переехал в Германию. А по ходу карьеры поиграл в чемпионатах Нидерландов, Финляндии, Польши, Таиланда, Омана, Малайзии, Кыргызстана, Узбекистана и даже Бангладеша. И везде чувствовал себя чужим…
Материал подготовлен специально для журнала «Футбол». Ещё больше про российский и мировой футбол читайте в свежем выпуске. или приобретайте в киосках вашего города.
Фанат вышел на улицу и поджёг турецкий флаг. Его зарезали
– Вы родились в Кыргызстане, но в русской семье.
– Да, родители родом из Сибири, однако так получилось, что выросли в Центральной Азии: мама – в Узбекистане, а папа – в Кыргызстане. В России бывал в Калининграде и Москве. В столице у меня друг живёт, у него футбольная школа, в Бишкеке с ним познакомились.
– В российские клубы не звали?
– Нет. Возможно, если бы футболисты из стран ЕАЭС перестали считаться легионерами в России раньше, интерес ко мне определённый имелся бы. А так российским клубам проще было бразильца подписать.
– Вы переехали в Германию в детстве. Какие воспоминания?
– Сначала мы жили в лагере под Берлином, а потом нам как репатриантам дали жильё в районе Минден-Люббекке. Папа много работал. Мама занималась домашним хозяйством. Район был относительно небольшой, но достаточно криминальный. Падение Берлинской стены, 90-е – начало нулевых. Население – тысяч 200, из которых по 40% русских и турок и 20% – всех остальных, включая немцев.
Русские с турками совершенно не ладили. У меня тоже были сложности. Меняли фамилию, переходил в другую школу. Хотя бы вспомнить 2002 год. На чемпионате мира Бразилия обыграла Турцию, а какой-то фанат вышел на улицу и поджёг турецкий флаг. Его зарезали. Была массовая драка с участием тысяч людей. На вертолётах из других городов спецназ прилетал всё это гасить.
– С языком проблемы были?
– Нет, освоил быстро. Мне вообще очень легко даются новые языки. При попадании в новую языковую среду я очень легко запоминаю слова и произношение. Особенно славянские языки. Так что знаю польский, украинский, отчасти словацкий. Конечно, английский, двух недель в США хватило, чтобы отточить. Также владею голландским, испанским.
Сборы с Нойером и Боатенгами
– Как пришли в футбол?
– Как и все ровесники, насмотрелся на Роналдо – Зубастика. Однако до 10 лет гонял мяч на улице. Только потом попал в клуб.
– Что за клуб?
– Наш деревенский клуб – «Леферн». Провёл там около трёх лет как юниор. Несмотря на то что это обычная районная команда, по уровню и инфраструктуре сопоставима с топ-клубами Кыргызстана, например.
Потом мы переехали в город Эспелькамп. Там я уже играл в сильной команде – одной из лучших в регионе. Провёл два очень хороших сезона, после чего меня заметили и пригласили в региональную сборную на межрегиональный турнир.
– Ого? Дебютировали?
– Не просто дебютировал – после турнира меня пригласили в национальную юношескую команду. Такие отборы проходили почти каждый месяц: из каждого из 16 регионов выбирали по пять лучших игроков и формировали из них список топ-50 футболистов по всей Германии в моей возрастной категории. Проводились сборы.
– С кем-то из будущих звёзд по молодости удалось пересечься?
– В первую очередь – с одним из лучших вратарей мира Мануэлем Нойером. Мы с ним познакомились на одном из таких сборов. Ещё был Мустафа Кучукович – на тот момент самый молодой дебютант Бундеслиги в составе «Гамбурга». Также на юношеском уровне пересекался с Аароном Хантом, легендой «Вердера» и «Гамбурга», который позже играл за сборную Германии, и Кевин-Принсом и Жеромом Боатенгами. Прекрасные футболисты. Жером был очень развит и играл с нашим возрастом, хотя был младше на несколько лет.
«Угнали машину и спрятали за холмом»
– Расскажите про ваш дебют в профи.
– В 17 лет перешёл в «Оснабрюк», там и дебютировал. Переход был тяжёлым. Клуб из другого региона. Даже несмотря на немецкое гражданство, я чувствовал себя чужим. Меня там немцем не считали, воспринимали как иностранца. Но я справился. Хотя именно на этом переходном этапе многие бросают футбол. Первый матч в Регионаллиге провёл в 18 лет. Вышел на замену в матче с дублем «Кёльна». Сыграли вничью – 1:1.
– В вашей карьере был «Айнтрахт», однако там вы так и не сыграли, так что на высоком уровне дебютировали уже в Нидерландах.
– Да, в «Айнтрахте» шанса толком не предоставили, хотя работал с основной командой, регулярно попадал в заявку. Зато меня заметил бельгийский специалист Том Сайнтфит, который тогда работал спортивным директором голландского «Эммена».
То время стало для меня лучшим в плане футбольного развития. Голландский футбол – очень техничный, тактический. Много индивидуальных занятий, обучения. Это одна из лучших стран для молодого футболиста, чтобы сделать следующий шаг – в Испанию, Италию, да куда угодно.
В то же время для меня это был очень жёсткий период. Главный тренер Ян ван Дайк был против моего перехода. Сайнтфит настоял, но решение-то о том, кто выйдет на поле, всё равно принимает тренер. Сами понимаете. Я и сам говорил, что не хочу находиться там, где меня не видят. Тем не менее закусил удила и делал своё дело. Пахал. Боролся за место на поле. Потихоньку тренер начал в меня верить. Я стал выходить в основе, забил.
– С одноклубниками как сложились отношения?
– Это отдельная тема для разговора. Было очень много тупых шуток. В Нидерландах ненавидят немцев, хотя какой из меня немец? Доходило до того, что на мой шкафчик в раздевалке вешали флаг со свастикой. Могли мазь финалгон в носки выдавить. А она же горит. И не сделаешь ничего.
– Как вы на всё это реагировали?
– Мстил. Как-то меня оставили играть за дубль, а основа отправилась на выезд. И ассистент тренера, который меня поддерживал, купил рыбину. Было лето, жара +35°C. Я взял эту рыбину, да и засунул в машину капитану команды, который больше всех лютовал. А пацанов не было три дня. Только представьте, какой духан был в салоне.
– Чем дело кончилось?
– Машина была в лизинге, ему просто выдали другую. Зато потом мою угнали и спрятали недалеко от базы за холмом. Пришлось ехать домой на такси. Утром вернули на место как ни в чём не бывало.
Вот сейчас вспоминаю, а ведь весело всё-таки было. С благодарностью отношусь к тем временам. Многое мне дали как в профессиональном плане, так и в бытовом. Нашёл там друзей, научился преодолевать трудности.
«Жёсткий мужик. Лет 15 отсидел. Его даже в отель не заселяли. Как-то у меня ночевал»
– В 2010 году вы вновь решили попробовать в Финляндии.
– Финский футбол в целом не так развит – он не спорт номер один в стране. Зато у них сильны хоккей и зимние виды спорта. Зима длится почти до мая, поэтому футбол там на втором плане. Тем не менее для меня это был интересный международный опыт – другой язык, культура, подход.
Футбол в Финляндии более физический. Многие стадионы крытые – другие условия, другая динамика игры. В «Яро» удалось поработать с Алексеем Ерёменко-старшим. Он сам мне позвонил, пригласил в команду. Но я пришёл всего на три месяца. Деньги были небольшие, и мне было важно просто поддерживать форму и игровую практику.
– Вы много времени провели в польских клубах. С чего всё началось?
– В Финляндии познакомился с человеком, который сказал, что его отец – бывшая легенда варшавской «Легии». Ну сказал и сказал. Услышал да забыл. Однако потом вдруг приехал скаут, и клуб пригласил меня на просмотр. Я им понравился. Поучаствовал в контрольном матче, где победили 15:0. Но конкретики – никакой.
Интересовался и «Гурник», который тренировал Адам Навалка (впоследствии – главный тренер сборной Польши. – Прим. «Совспорта»). Однако у них были проблемы с финансами, игроки жаловались на задержки зарплат. Я отказался.
Параллельно появился вариант с «Краковией». Они тогда вылетели в Первую лигу, но стремились вернуться в Экстраклассу. Тренером был Войцех Ставовый – его называют польским Пепом Гвардиолой. Он был очень требовательным, но справедливым. У него нельзя было играть «по-своему» – только строго по его системе.
Контракт был на два года. Это лучшие сезоны в моей карьере. Мы вышли в Экстраклассу, я показывал яркий футбол – забивал, отдавал передачи. У нас была сильная команда. Например, играл нынешний капитан «Легии» Бартош Капустка, с которым мы дружим по сей день. К сожалению, потом Ставового уволили, и я ушёл вместе с ним.
– Как вас воспринимали в Польше? Как немца или русского?
– Польским болельщикам не нравятся ни Германия, ни Россия, точнее, СССР. Потому договорились, что буду кыргызстанцем. К тому же быстро выучил польский язык. Он очень похож на русский, так что освоил буквально за пару недель. До сих пор общаюсь с лидером фанатского движения «Краковии». Очень жёсткий мужик. Отсидел лет 15 в тюрьме. Его даже в отели не заселяли. Он как-то у меня ночевал. При этом вполне интеллигентный, знает пять языков. Практиковали с ним английский.
«Подъехал с битой, предложил ещё раз прогуляться»
– Польские фанаты известны своей агрессивностью.
– Как-то в «Краковии» мы проиграли два матча подряд – и к нам на тренировку пришли фанаты. С угрозами. Сказали: если ещё раз проиграем, будут применять силу. И если увидят кого-то в клубах, с подругами, могут избить.
В Кракове два клуба: «Краковия» и «Висла». Их фанаты встречаются в лесах и дерутся. Всё околофутбольное движение в Польше связано с криминальными «фирмами» – они контролируют продажу атрибутики, иногда – запрещённых веществ, заведуют ночными клубами. Могут спокойно заходить к президентам команд, выставлять условия.
– Сталкивались с проблемами?
– Один раз на меня напали. Вечером шёл в зал. На спине – рюкзак с символикой моего клуба. Иду спокойно, слушаю музыку, тут меня хватают и придавливают лицом к стене. Я развернулся. Они меня спрашивают, мол, ты кто такой? Поняли, что футболист. А у фанов договорённость – игроков бить нельзя. Они хотели сумку отобрать. Я не дал, упёрся. В итоге отпустили, однако всё могло закончиться иначе, если бы они меня не узнали, не поверили, что я футболист. Или просто были бы под кайфом.
– И как вы отнеслись к этой ситуации?
– Мне как раз одноклубник Кшиштоф Данилевич позвонил. Я ему рассказал, так тот безбашенный немного был, подъехал с битой и предложил ещё раз прогуляться.
Но вообще мне Польша очень нравится. У меня здесь много друзей. Наверное, именно в Польше я наиболее известен.
«Показался европейским парнем на понтах»
– Из Польши вы поехали в Таиланд. Как так получилось?
– Я тогда играл во втором дивизионе чемпионата Польши в «Видзеве», куда меня позвал Ставовый, а я отказать ему не мог. Команда обанкротилась, денег нам не выплатили, и я оказался в минусах. А тут подоспело предложение из Таиланда, где обещали хорошие деньги. Посоветовался с Бьорном Линдеманном, который построил там неплохую карьеру, и согласился. Мне важны были деньги.
Если честно, мне очень понравилось. Хотел бы в Таиланде играть и жить. Но не в Бангкоке. Там немного опасно, и девочки от мальчиков не отличаются, надо быть очень осторожным. (Смеётся.) Однако есть и небольшие уютные города. Мне и климат нравится.
Кажется, в их чемпионате можно играть и до 50 лет, потому что они много не бегают. Предлагали продлить контракт, но у меня было на руках приглашение из оманской «Аль-Орубы», которая играла в Кубке АФК. Не мог упустить такую возможность.
В Омане добивала жара. До +55°C. Резиновые шлёпки сворачивались, как сосиска в тесте. В Рамадан днём всё закрыто – воды и еды нигде не купишь. Даже в клубе нужно получать специальные купоны на получение еды и воды в столовой.
Преступности нет, но во многом приходится подстраиваться. Иная культура. Так и не привык есть рис руками. Зато в рамках Кубка АФК побывал в Сирии, Ираке, Палестине. Только вдумайтесь – просто так туда и не поедешь. Так что интересный опыт, халяльный, можно сказать.
– В сборной Кыргызстана легко нашли язык с партнёрами?
– Поначалу были недопонимания. Например, в Европе на поле общаются немного грубо, однако никто не обижается, и я к этому привык. А в сборной, если ты чуть ругнулся, к тебе претензии от половины команды. Однажды после тренировки ко мне в комнату на разборки пришли человек пять. Среди них были Азамат Байматов и Иван Филатов, с которыми мы в итоге стали самыми близкими кентами. (Смеётся.) Я сначала показался им каким-то европейским парнем на понтах, но в итоге разобрались, ха-ха.
– Болельщики узнавали вас на улице?
– Часто получалась путаница. Меня иногда называли то Антоном Землянухиным, то Виктором Майером. Один раз даже жена Павла Сидоренко перепутала со своим мужем, потому что мы оба лысые. (Смеётся.) Однако я и в Кыргызстане столкнулся с тем, с чем и во всех странах, где играл и жил, в том числе и в Германии. Для кыргызстанцев я тоже иностранец.
– В одном из своих старых интервью вы сказали. что страна, откуда вы никогда не примете предложение, – Бангладеш. В итоге вы туда поехали.
– Летом 2019 года подписал контракт с малайзийским клубом «Кедах». Мне всё очень понравилось, хотел там остаться, но, к сожалению, предложение о продлении контракта затянулось. В то же время пришел оффер от бангладешского клуба «Абахани Лимитед». Это самый титулованный клуб страны. Как «Бавария» в Германии. Я отказал, однако они сверху накинули. Жалею, что всё-таки согласился.
Это было очень тяжёлое время. Полное дно – уровень жизни, футбола, еды, уровень всего. Цены какие-то бешеные: пачка обычного сока в магазине – $ 25. Ужасно грязно, перенаселение. Правила дорожного движения не соблюдаются. Автомобили все коцаные – трутся друг о друга. Шум, гам. При этом газоны на полях идеальные. В стране очень популярен крикет. Вот туда они деньги вкладывают огромные.
К тому же получилось, что мы оказались в Бангладеш закрыты на время пандемии. Называется «нарочно не придумаешь». Нас только в июле забрал чартер в Кыргызстан.