Сейчас операция по трансплантации сердца остаётся невероятно сложной и затратной медицинской услугой. И требует невероятного профессионализма хирургов. Пережившие пересадку обычно спокойно доживают жизнь и благодарят Бога и врачей за то, что они выжили при смертельно опасной болезни. О продолжении карьеры в профессиональном спорте (если она была) не идёт и речи. Но у канадского футболиста Саймона Кита было своё мнение на этот счёт.
Смертельный диагноз
Саймон Кит был подающим надежды футболистом. Он выступал за юношескую национальную сборную Канады и университетскую команду «Викингз», привлекался к молодёжке английского «Миллуола». Он с оптимизмом смотрел в будущее и с нетерпением ждал чемпионата мира 1986-го года, чтобы поехать на него в качестве игрока. Но врачи разрушили мечты молодого спортсмена.
У Кита уже были проблемы с сердцем. Он страдал от миокардита – воспаления сердечной мышцы. Из-за этого он мог резко начать задыхаться, кашлять. Саймон принимал назначенные лекарства, продолжал активно тренироваться и готовиться к чемпионату мира. Поехать на него было не суждено. Болезнь спрогрессировала и обратилась в кардиомиопатию с нарушением функции сердца. Медики сказали страшное: жить осталось полгода.
Но волоске от смерти
Вариант был один. Необходима пересадка сердца. На тот момент это была невероятно сложная операция, которую делали далеко не везде. А выживали после неё единицы. Во-первых, нужно долго ждать донора. Многие даже не доживали до момента операции. Во-вторых, сердце может не подойти. В-третьих, последствия операции могут сказываться ещё долгое время и привести к смерти. Операция лишь отсрочивала её приближение. В-четвёртых, очень мало хирургов практиковало трансплантацию жизненно важного органа.
Везёт тому, кто везёт. Саймон лежал в больнице и смотрел чемпионат мира, на который ранее мечтал поехать, а потом для него нашёлся донор. К операции он серьёзно ослабел, потому что принимал таблетки для стабилизации своего состояния. На собранные сбережения он поехал в Англию и был прооперирован лучшими хирургами.
«Тренер, я не собираюсь умирать на футбольном поле»
На счастье футболиста, всё прошло успешно. Сердце прижилось, хотя процесс реабилитации и был невероятно тяжёлым. Ещё бы он был лёгким, когда в твоей груди бьётся чужое сердце! Но Кит был вдохновлён мечтой вернуться в футбол. И не просто играть ради удовольствия, а быть профессионалом. И под строгим наблюдением врачей он начал возвращение после долгого лечения.
Популярность человека, который выжил при смертельном диагнозе, его тяготила. Он хотел быть известным как хороший футболист. И здоровье больше не собиралось ему в этом мешать. Он набирал форму, чувствовал себя всё лучше и лучше. Но тренеров донорское сердце, конечно, отпугивало.
Наставник команды «UNLV» Бэрри Барто говорил: «Этот парень был просто безумен – когда я отказал, он стал приезжать и тренироваться на соседнем поле, у меня на глазах. Мне самому становилось плохо, когда я видел Саймона со швом посреди груди, часами упражняющегося с мячом».
Но игрок спокойно отвечал: «Тренер, я не собираюсь умирать на футбольном поле… Футбол я не брошу в любом случае». И игрока взяли в команду. Прошло совсем немного времени, и он уже играл в МЛС, только мини-футбольной. Не бросал он и большой футбол.
Долго продолжать он не мог. Много времени было упущено на реабилитацию, конкурировать с лучшими становилось всё сложнее. Став первым в истории футболистом с пересаженным сердцем, он закончил карьеру в 27 лет. И успел сделать ещё много полезных дел.
Кит познакомился с отцом юноши, чьё сердце ему пересадили
И юноша оказался… футболистом! Он играл в местной команде из города под Кардиффом и умер от лопнувшего сосуда в головном мозге прямо во время матча. Для отца это было самое страшное потрясение в жизни. Согласиться на донорство сердца умершего ребёнка было непросто. Но он подумал, что так будет лучше. Он смог подарить жизнь тому, кто рисковал с ней распрощаться.
Саймон организовал фонд «The Simon Keith Foundation» и помогал тем, кто нуждается в пересадке сердца. Со временем он смирился с тем, что узнают его из-за операции. И понял, что может использовать это, чтобы спасать людей. Он был не только владельцем фонда, помогающим материально. Он был живым примером, что возможно всё. И смертельный диагноз — не приговор.