Майская буря 1996 года стала одной из самых трагических в истории Эвереста. Две коммерческие экспедиции попали в условия, в которых даже опытные высотники теряли ориентацию и способность двигаться. В этот момент ключевую роль сыграл человек, который много лет жил высотой.
Анатолий Букреев — выдающийся советский альпинист, гид компании «Горное безумие» и один из самых сильных высотников своего времени. Ночью, когда из-за шторма никто не мог выйти из лагеря, он ушёл наверх и вернул к жизни людей, оказавшихся на грани.
Восхождение, которое не шло по плану
Экспедиция «Горного безумия» поднялась к вершине поздно. На маршруте образовалась очередь, перила на некоторых участках были закреплены с опозданием. Время шло, силы участников таяли, а прогноз, который утром был относительно мягким, ближе к полудню начал стремительно ухудшаться. На южном гребне поднялся ветер, небо затянуло, а температура упала.
Букреев поднялся на вершину среди первых, но задерживаться не стал. Его задачей было как можно раньше начать спуск и встретить уставших клиентов ниже. Он спускался быстро, но когда пришёл к лагерю IV на Южном седле, стало ясно, что часть группы не вернулась. У людей, оставшихся в верхней зоне, уже были признаки тяжёлой гипоксии. У некоторых начались обморожения. Грёза о вершине превратилась в борьбу за жизнь.
Решил за секунды
По словам самого Букреева, у него не было вариантов. Он видел, что ждать бессмысленно: если люди не дойдут сами, то через час или два их тело просто замерзнет в сугробе. Он выпил горячую жидкость, взял термос, маску и кислород, насколько позволяли остатки ресурсов, и вышел в шторм.
Ночью над Южным седлом человек теряется даже при ясной погоде. Во время бури всё превращается в белый хаос. Ветер сбивает с ног, ориентиры исчезают, а шаг может привести к срыву. Но Букреев шёл. Он умел двигаться быстро и экономно, равномерно распределяя темп.
Спасение, которое он совершил один
Первой он нашёл Санди Хилл Питтман. Она была настолько истощена, что не могла удерживать равновесие. Он сопроводил её вниз, передал в руки тех, кто мог оказать помощь, и развернулся обратно. Следующим он нашёл Тима Мэдсена, а затем Шарлотту Фокс. Их состояние было тяжёлым: холод выше восьми тысяч метров действует стремительно. Он возвращал их по одному, каждый раз прокладывая путь сквозь ветер.
Утром стало ясно, что без его ночного выхода часть группы погибла бы в радиусе нескольких сотен метров от лагеря. Даже те, кто выжил, позже говорили, что не могли сделать и шага без посторонней помощи. Он работал в одиночку, потому что больше никто не смог бы подняться на гребень в такую ночь.
Последствия трагедии и тянувшийся годами спор
После восхождения развернулась долгий спор о том, как руководители групп распределяли обязанности и принимали решения. Но факты спасения были подтверждены всеми выжившими. Специалисты по высотному альпинизму отмечали, что без Букреева число жертв было бы гораздо выше.
В 1997 году он получил премию за выдающееся восхождение от Американского альпклуба — признание, которое вручают только за действия, имеющие прямое отношение к спасению человеческой жизни.
Работы на восьмитысячниках и путь на Анапурну
После трагедии на Эвересте Букреев не прекратил восхождения. Он продолжал работать и тренироваться, готовясь к новым маршрутам. В конце 1997 года он отправился на Анапурну вместе с итальянским альпинистом Симоне Моро. Их целью был сложный маршрут по южной стене.
29 декабря во время выхода на высоту сошла лавина. Моро чудом спасся, но Букреев и фотограф Дмитрий Соболев оказались в зоне схода. Снеговой поток унёс их вниз по склону. Из-за высоты, рельефа и объёма лавины найти их тела не удалось. По словам Моро, он пытался пробиться к месту схода, но риск был слишком велик. Поиски продолжали несколько дней, но следов альпинистов так и не обнаружили.
Для мира альпинизма это стало сильным ударом. Букреев за короткое время после трагедии на Эвересте стал символом профессионализма и спокойной силы человека, который принимает решение без колебаний и делает то, что считает нужным. Спасательная операция 1996 года вошла в мировой учебный контекст как пример того, как человек может действовать в условиях, где фактически нет шансов.