В его жизни было всё: слава, титулы, всенародная любовь, уважение товарищей и зависть соперников. Он мог стать тренером мирового уровня, работать в сборной и навсегда остаться в большом футболе как наставник нового поколения. Но вместо этого Альберт Шестернёв медленно исчезал. И если вы хотите узнать, где всё пошло не так, давайте вместе заглянем в середину 60-х, когда неприступный защитник влюбился в блестящую, талантливую, но роковую для него женщину – фигуристку Татьяну Жук.
Их встреча казалась красивой легендой: юная спортивная звезда на коньках и капитан сборной СССР по футболу – оба на пике, оба гордые и признанные. Но за блистающей обёрткой скрывались щели, в которые вскоре ударил сквозняк. Они познакомились в физкультурно-врачебном центре, случайная встреча, за которой быстро последовали свидания, ресторан «Метрополь» и громкая свадьба, о которой писали почти как о королевской.
Шестернёв боготворил жену. Он хотел семьи, уюта, совместного будущего. Покупал Татьяне дорогие подарки, однажды привёз из Южной Америки чемодан платьев, даже купил для неё белую «Волгу» в экспортной версии – роскошь для тех лет. Но вся эта пышность не смогла прикрыть простую правду: Татьяна Жук, по слухам, вышла замуж назло другому – фигуристу Александру Горелику, которого любила безумно.
«Алик был тёпа (разг. «простофиля», – прим. автора), с девушками не умел общаться, стеснялся… А фигуристка Танька Жук с братцем его и окрутила», — вспоминал одноклубник Шестернёва, Владимир Пономарев. Эта наивность и неумение защититься в личной жизни стали роковыми. Там, где он блистал на поле, в доме он терялся. Брак продлился шесть лет. Родилась дочь, которая, к сожалению, оказалась серьёзно нездорова. Но даже это не сломило Шестернёва. Сломило другое – одиночество, уход любимой, крах мечты о настоящей семье.
После развода он ещё пытался зацепиться за футбольную жизнь: работал с молодёжью, входил в штаб ЦСКА, даже возглавлял команду. Но былой страсти и вдохновения не осталось. На фоне профессиональных неудач и личного краха Альберт стал пить. Не сразу – сначала по чуть-чуть, «отказывать не умел», как говорили друзья. Потом всё чаще и чаще. Сперва в шкафу у него стояла канистра с чачей, потом гранёные стаканы в два глотка. Пил он тихо, регулярно и страшно.
В ЦСКА на него махнули рукой. Пьёт. Жалко, но что сделаешь? Друзья пытались вытащить в поездки ветеранов – может, отвлечётся. Но он не просыхал и там. На застольях сидел с неизменным спокойствием, будто ничто в мире его не касается. Только тело всё больше подводило: печень, поджелудочная, сердце.
Он умер в 53 от цирроза. Медленно, тяжело, с улыбкой на лице, которой пытался скрыть боль. По словам близких, в последние недели едва передвигался и шутил про свои «ноженьки». Его похоронили как героя, но уже с оттенком трагедии: все знали, каким он мог быть, если бы однажды не ошибся.
Татьяна Жук вышла замуж повторно, сменила фамилию на Соколова, уехала на север с новым мужем, родила ещё одного ребёнка. Её след в истории оборвался так же резко, как и начался. Она умерла в 2011-м, почти незаметно, словно её судьба была всего лишь побочным эпизодом в трагедии великого футболиста.
Любовь может быть началом новой жизни, а может стать её концом. Человек с несгибаемым характером на поле Альберт Шестернёв оказался беззащитным в семье. В итоге один из величайших футболистов СССР не смог пережить разрыв с женщиной, которую считал смыслом жизни. Так фигуристка стала не музой, а его персональным роком.