Чемпионат мира – 2025 по фигурному катанию в американском Бостоне стал одним из самых ярких международных стартов последних лет. Дело не только в том, что на турнир пришло огромные количество человек, которые прекрасно поддерживали всех спортсменов. Соревнование было отборочным на Олимпиаду в Италии, которая пройдёт зимой 2026 года.
Основные обладатели квот на Игры уже определены, оставшиеся будут известны по итогам квалификационного турнира в Пекине. Одним из тех, кто уже заработал место на Олимпиаде, стал русский фигурист Владимир Литвинцев, выступающий за Азербайджан.
В эксклюзивном интервью «Советскому спорту» спортсмен рассказал, каково ему было выступать в Бостоне, как продолжать карьеру, если физическое состояние далеко от идеального, и как он поучаствовал в создании короткой программы для нового чемпиона России Владислава Дикиджи.
Рад, что удалось получить олимпийскую квоту
– Какие вообще первые впечатления от чемпионата мира?
– Очень хорошая организация, масштабная. Когда вы выходишь из подтрибунного помещения на лёд, всё очень красиво оформлено, современно. Такого раньше не встречал. Много зрителей пришло посмотреть. Хорошо поддерживали. Я им за это благодарен. На произвольной программе был аншлаг.
– Можно было сделать какой-то интересный выход. Например, Алиса Лью исполняла колесо.
– Да, это относится к смелым ребятам, которые хотят выделиться. Я, видать, не из таких.
– Но вы были одним из немногих фигуристов, которые улыбались и до начала проката. И по окончании тоже. Показалось, что вы были расслабленным.
– Визуально, наверное, да. На этих соревнованиях я был менее напряжённым, чем на предыдущих. На произвольной почти не нервничал. Только после падения с акселя занервничал. Не ожидал, что упаду. Надо было собираться.
А перед короткой присутствовала нервозность, старался не подавать вида. Я думаю, что публике приятно, когда люди улыбаются, проявляют эмоции, не сдерживают себя. Им это важно. Важно, так как они пришли насладиться фигурным катанием, получить удовольствие от просмотра.
– Нервничали из-за отбора на Олимпиаду?
– Да. Не секрет, что если вы, грубо говоря, один срыв делаешь в короткой программе, то твоё попадание на произвольную программу уже под вопросом. У меня такое было. И из-за этого, конечно, возникает нервозность. Моей основной целью было получить олимпийскую квоту. И я рад, что получилось. Я очень не хотел ехать в Пекин на отборочный турнир, потому что там тоже будут сильные ребята. И не факт, что я там хорошо выступлю.
Всё время ходил по врачам и принимал обезболивающие
– У вас часто были проблемы со здоровьем. Как сейчас обстоят дела?
– Это правда. У меня был тяжёлый период с 18 до 23 лет. По сути, пять лет. Я постоянно испытывал боль. Всё время ходил по врачам. Я и сейчас это делаю, просто не так часто, принимал много обезболивающих. К сожалению, так и было. Но сейчас всё хорошо.
– Как вообще выступать, когда у вас постоянно что-то болит?
– Сначала вы терпишь. Потом вы терпишь. Затем думаешь, что скоро всё закончится. Потом продолжаешь, а потом опять терпишь. Ждёшь, пока всё закончится, а потом опять терпишь. Продолжаешь терпеть, пока всё не закончится. Как-то так. вы понимаешь, что у тебя болит, делаешь всё возможное с тем, что имеешь, и продолжаешь кататься. У каждого спортсмена всё индивидуально. Но тяжело всем. У всех всё болит. У кого-то в большей степени, у кого-то в меньшей.
– Кажется, что это постоянный стресс.
– Точно. Это так. Особенно если сильно болит на протяжении долгого периода. А вы ещё хочешь кататься и показывать результаты. вы занимаешься профессиональным спортом. У тебя есть цель. А вы понимаешь, что не можешь в полную силу тренироваться. Вот как бы вы реагировала на это?
– Я с таким сталкивалась. Моральное состояние было откровенно плохим.
– Это действительно так. Остаётся только терпеть и ждать. Начинаешь уже немного сходить с ума.
Нарезал музыку для Эгадзе и Павловой/Святченко
– Давайте поговорим о более позитивных вещах. Ника Эгадзе рассказывал, что вы смиксовали музыку для его произвольной программы.
– Это правда. Я режу музыку для фигуристов. Получилось так: у меня в один из дней было творческое настроение. Я хотел нарезать музыку. У меня была задумка. Была оркестровая версия музыки из «Опенгеймера», а также ремикс того же трека.
Изначально это было не для Ники. При составлении композиции я вспомнил, что у Эгадзе произвольная под музыку из этого фильма. Я включил видео его программы, сделал всё под его элементы. Нарезал, наложил музыку на ролик, отправил Нике. И всем понравилось.
А ещё я нарезал музыку для венгерской пары Мария Павлова и Алексей Святченко. И для короткой, и для произвольной программ.
– А как с ними получилось сотрудничество?
– Интересная история. Мой брат Андрей Литвинцев, тренер по фигурному катанию, работает в Москве вместе с Татьяной Шилиной. И я так же для их детей режу музыку. Однажды он попросил меня сделать нарезку музыки Получилось достаточно качественно. В принципе, всегда качественно режу. (Улыбается.)
Оказалось, что она предназначалась для сына Дмитрия Савина. А мы знакомы с ним. И ему очень понравилось. Он мне написал: «А это вы музыку нарезал? А нарежь-ка «Пиратов Карибского моря»». Вот так и получилось.
– Как раз думала спросить, не хотели ли бы вы связать с этим свою жизнь. А у вас, видимо, это уже получилось.
– Творческая составляющая будет со мной до конца жизни. Мне нравится музыка. Я играю на пианино в свободное от тренировок время и Буду этим продолжать заниматься этим в качестве хобби.
– Для себя вы делаете музыкальные композиции?
– Кстати, нет. Это как сапожник без сапог. Я для себя ни разу не резал… Хотя нет, делал для короткой «Игру престолов».
– Увидела ещё у вас в соцсетях, что костюм для программы вам помогала делать венгерская фигуристка Мария Игнатьева.
– Это так. И для нового сезона она тоже, скорее всего, будет делать. Она многим будет создавать костюмы. Я как-то узнал, что Маша увлекается дизайном одежды. Я спросил, может ли она мне сделать. Она согласилась.
Может, сделаю композицию для новой программы Дикиджи
– В социальных сетях вы ещё делились видео секвенции четверной тулуп, тройной аксель. Многие фигуристы часто выкладывают, как они делают необычные для себя элементы. Это разве не травмоопасно?
– Нет. Когда я это делал, мыслей, что могу получить травму, не было. Я понимал, что, скорее всего, она будет выполнена успешно. Когда вы уверен в своих силах, то идёшь и делаешь. А для чего я её исполнял? Не могу ответить на этот вопрос. Просто чувствовал, что могу, и всё. Если кто-то владеет таким мастерством, что может исполнить такое и в соревновательном прокате, как Илья Малинин, то да, он вставляет это в программу. Я так рисковать не могу.
– За российскими турнирами вы следили?
– Я смотрел чемпионат России. Там выступал мой друг Рома Савосин. За него я болею всей душой. А так – да, не могу сказать, что за кем-то слежу. О, вот ещё вспомнил! Я же делал короткую программу для Влада Дикиджи в этом сезоне.
– Так что всё-таки приходится немного следить.
– Да, изредка посматриваю, но не часто. Фигурное катание и так занимает большую часть жизни.
– Как получилось, что вы нарезали музыку для Дикиджи?
– Меня попросил Егор Мурашов. Мы с ним друзья и сотрудничаем вместе. Он знает, что я занимаюсь музыкой. И он мне написал, что есть вот такие треки. Нарежь, пожалуйста. Я их скомпоновал, сделал плавные переход и так далее. Может, и для новой программы тоже сделаю композицию. Ему одна моя нарезка понравилась.
– Несмотря на то, что вы не сильно следите за фигурным катанием в свободное время, вы наверняка слышали о том, что в России проводятся прыжковые чемпионаты и другие необычные старты. Как вам такие идеи?
– Это замечательно для зрителей, да и для спортсменов тоже. Это дополнительная мотивация тренироваться и находится в спорте. Я очень рад, что вообще есть такая возможность у русских спортсменов выступать на таких турнирах. Здесь и финансовая составляющая играет роль. Это мотивация, чтобы люди и оставались в спорте. Потому что нет международных соревнований, к сожалению. Так что это всё правильно делается, на мой взгляд.
– И можно показать что-то необычное. Тот же Влад делал четверной аксель.
– Да, он шёл на риск. За это ему отдельный респект. И публике это интересно. А если бы он делал тройной аксель, то это не было бы особо интересно. А тут четверной. Влад молодец, привлекает этим аудиторию. Этим же спорт и интересен.
– Небольшой блиц-опрос в конце. В теннисе такое часто спрашивают нужно назвать спортсмена, у которого какой-то аспект получается лучше всего. Начнём с лучшего тройного акселя.
– Таких много, акселей много хороших. Но мне почему-то вспоминается Михаил Коляда.
– Лучший по четверным прыжкам.
– Однозначно Илья Малинин.
– Лучший настрой.
– Илья Малинин.
– Лучший по скольжению.
– Патрик Чан. Это мой любимый фигурист.
– Лучший по интерпретации программ.
– Стефан Ламбьель.
– Лучшие вращения.
– Джейсон Браун.
– Какая постановка вам запомнилась больше всего?
– Сложно сказать. Что меня точно зацепило, то это программа Патрика Чана сезона 2016-17 под композицию A Journey Эрика Редфорда.